В октябре 1552 года "позвонеся великий град Москва и изыдоша на поле за посад все множество бесчисленное народа московского" - москвичи выходили встречать возращавшуюся из победоносного похода на Казань русскую рать. Русь была избавлена, наконец, от опасности нападения ее злейшего врага! Такое историческое событие нуждалось в увековечивании, и вскоре после возвращения Ивана Грозного из Казанского похода, на месте будущего храма Покрова на рву была заложена деревянная церковь во имя Живоначальной Троицы с семью приделами. А 1 октября 1555 года Иван Грозный "повелел поставити храм Пречистой Царицы Богородицы честного и славного ея Покрова с приделы... надо рвом у града близ Фроловых врат".
     Через пять лет, 1 октября 1560 года, были освящены приделы Троицы, Входа Господня в Иерусалим, Николая Великорецкого, Киприана и Устиньи, Варлаама Хутынского, Александра Свирского, Григория "Великия Армении". Если предыдущая деревянная церковь имела главным престол в приделе Троицы,  то при строительстве каменного собора центральное место занял храм во имя Покрова Богородицы, а придел Живоначальной Троицы стал первым к востоку от входа. Центральный храм и придел Трех Патриархов были закончены в следующем 1561году.
     Зодчими, возводившими собор, старинные хроники называют псковских мастеров Барму и "городового и церковного мастера" Постника Яковлева, которые были "премудры и удобны для такого чудного дела". зодчие с большим знанием дела выбрали место для собора на Красной площади, рядом со спасскими воротами Кремля. В ту пору здесь находился перекинутый через ров спасский мост, и собор оказался в самом оживленном месте Москвы - на площади перед Спасским мостом находилась Лобное место, с которого оглашались царские указы и грамоты и возле которого во время важных общественных событий собирались толпы москвичей. Здесь стали проводиться богослужения для всего населения Москвы, так как тесные приделы собора не могли вместить всех желающих. Во время богослужения перед Лобным местом "ставились образы, как на крылосе", а на само Лобное место водружался аналой. Таким образом, город получил площадь для всеобщих молений, а храм Василия Блаженного стал новым центром московского посада.
     В 1812 году собор был разграблен французами. Отступая, Наполеон отдал приказ взорвать собор, но этот приказ только чудом не успели выполнить. Второй раз Бог спас собор в 1930-е годы, когда его покушались взорвать коммунисты.
     В 1817 году храм Василия Блаженного был отреставрирован,причем было снесено кладбище при соборе и окружавшие его дома, засыпан проходивший рядом ров. Образовавшаяся вокруг собора широкая площадь стала продолжением Красной площади.
     Причудливый силуэт собора царил над широко раскинувшейся территорией Китай-города. Новый храм вызвал восторг москвичей и неизменно удивлял приезжавших в Москву иноземцев. "И все послы и купцы дивились, говоря, что не видели мы ни в коих царствах, ни в своих, ни в чужих, такой красоты, и силы и славы великой", - свидетельствует летописец.
Храм Василия Блаженного настолько необычен, что его образ не раз ставил в тупик иностранцев. Немецкий путешественник 1840-х годов Блазиус писал: "Церковь производит впечатление изумительное, поражающее европейскую мысль... Когда я в первый раз неожиданно увидел это чудище, то никак не мог опомниться и понять, что это такое: колоссальное растение, группа крутых скал или здание? Рассмотревши, что действительно это церковь, и тут ничего не понимаешь, не видишь, сколько сторон у здания, где его лицо - фасад?"
     Наполеон, увидевший храм, назвал его "мечетью". Другим казалось, что храм создан "более для украшения, чм для молитвы". Его сравнивали с колоссальным растением, с группой скал, с гигантским кондитерским изделием, называли его "слеплением сталагмитов" и "зданием из облаков, причудливо окрашенных солнцем". С атеистических позиций его воспринимали и продолжают воспринимать чисто внешне. Но понять идею, выраженную Бармой и Постником в облике Василия Блаженного, невозможно вне контекста русской православной традиции и вне традиций русского искусства XVI века.
     На первый взгляд собор кажется необыкновенно сложным архитектурным сооружением. Композиция храма необычна: Покровский собор является связанной группой девяти отдельных храмов, причем формы этих храмов взяты с разных образцов ("различными образцы и многими переводы"). Центральный из них - шатровый, являющийся осью композиции. Восемь других расположены по сторонам света и выполнены в ярусно-башнеобразной форме, с большими, причудливо украшенными фигурными луковичными главами. В результате получилось исключительно оригинальное, обладающее неисчерпаемым обилием декоративных мотивов сооружение. Особенно выделяются разнообразные формы глав. Ни одна из них не похожа на другую. По многообразию своего архитектурного облика храм Василия Блаженного не знает себе равных ни в России, ни за ее пределами.
     Первоначально собор был красно-кирпичным с белокаменными деталями. Ныне существующая яркая раскраска относится уже к XVIII веку. Позднейшими пристройками являются шатровая колокольня и сводчатые наружные галереи - они сооружены уже в 17-м столетии. Свой окончательный вид собор приобрел только в конце XVII века, когда было пристроено крыльцо, а в собор перенесены престолы нескольких снесенных за ветхостью церквей.
    Любого, входящего в храм, изумляет суровая простота его интерьеров. Ликование, полет души остаются за порогом сказочного храма-памятника, храма-символа. А здесь, в полумраке темных приделов собора, господствует иная тема - тема памяти павших, тема повиновения, молитв за усопших и за весь род человеческий.
     Собор снаружи и внутри множество раз подвергался ремонтам, расписывался и переписывался. В пожаре 1739 года выгорела практически вся внутренность собора, погорели "иконостасы, окончины, св. иконы и вся утварь без остатка". После этого собор неоднократно ремонтировался. Существующая внутренняя роспись главного храма относится к 1784 году, боковый храмы и притворы расписаны в 1839-1845 годах.
     Смерть и воскресение - вот о чем повествуют образы храма Василия Блаженного. И эти духовные категории с небывалым по силе искусством воплощены в его внутреннем и внешнем облике. "Чаю воскрешения мертвых и жизни будущего века. Аминь". Эти заключительные строки православного символа веры лучше всего выражают художественный замысел зодчих великого собора.